1. Для кого создается и кем приходится Вашему персонажу.
Ее ближайшее окружение - родители, живущие в доме недалеко от деревни Оттери-Сэнт-Кэтчпоул, младшая сестра - будущий бесстрашный загонщик "Гарпий" и любимица профессора Слизнорта Гвеног Джонс, но пока что просто первокурсница Хаффлпаффа со смешными косичками, и лучший друг еще со школы, который давным-давно влюблен в Гестию и за которого она в конце концов выйдет замуж.
Но создается, безусловно, по нужде Ремуса Люпина в тепле, любви и ласке. На данный момент.

2. Имя персонажа.
Hestia Jones | Гестия Джонс

3. Возраст, занятость.
Родилась в октябре 1960 года
19 лет
Летом после школы работала в качестве продавца в магазине письменных принадлежностей Писарро в Хогсмиде, однако в скором времени собирается поступить на стажировку в Отдел магического транспорта по протекции одного из родственников.

4. Краткая характеристика.
Гестия закончила Рейвенкло либо Хаффлпафф. Она поддерживает взгляды, сходные со взглядами Ордена Феникса, но о самой организации не узнает до начала девяностых, когда будет приглашена во второй состав. Семья Гестии счастливо избежит потерь в годы войны, но, как и у всех, погибнут многие друзья и знакомые. Это только укрепит ее взгляды и сделает одной из самых верных членов Ордена, посвященной в такую операцию, как "Семь Поттеров".
Она целеустремленная и даже упертая; умеет контролировать себя и, допустим для наглядности, легко может решить не есть после шести и к еде даже не притронется, будь она хоть трижды вкусная и любимая. Жизнерадостная и доброжелательная, но все-таки не относится ко всем людям как к изначально безгрешным существам. Очень сильно подвержена первому впечатлению и тяжело перестраивается на другое мнение о человеке. Реалистка, не строит воздушных замков и твердо стоит на земле. Не любит лебезить, но свое нежелание прогибать спину перед кем-то подает не агрессивно, а как само собой разумеющуюся вещь, и это спокойная уверенность вызывает в окружающих скорее положительные чувства, чем желание стукнуть Гестию по голове.

Они познакомились в лавке в Хогсмиде, куда Люпин устроился на очередную временную работу. Гестия подрабатывала там уже несколько месяцев, и так уж случилось, что именно она посвящала Ремуса в его новые обязанности. Так удачно сочетающая смешливость и серьезность, ответственность и непосредственность, Гестия Джонс немедленно заполучила все его симпатии. И Ремус, не мешкая ни секунды после ударившего однажды понимания серьезности своего отношения к Гестии, свел общение с ней до минимума. Сложно было проделать это, не показавшись грубым, и, наверное, то был один из немногих случаев, когда проклятье работало на Люпина. Два месяца - первое полнолуние, больничный, и срок до следующего - он впервые отработал в нетерпеливом ожидании увольнения. Но у Ремуса на роду было написано сталкиваться лоб в лоб с девушками, которые будут наделены решительностью на двоих. Когда Гестия, не терпящая недомолвок, приперла его к стенке с вопросом о том, что настроило Ремуса против нее, он даже брякнул что-то про ликантропию - сейчас это их дежурная шутка, и, честное слово, Ремус умрет, но не допустит, чтобы Гестия узнала, какая доля правды в ней содержится. И, в конце концов, он всегда был слабохарактерным и падким на хорошее к себе отношение. И он действительно любит Гестию, но, желая ей самого лучшего, не может найти нужных слов, чтобы объяснить: лучшее - это совсем не Ремус Люпин.
Сейчас они встречаются, если можно так назвать жалкие попытки Ремуса убегать, ограничивать их общение и постоянные "срывы" под обещание самому себе на следующей неделе непременно соврать Гестии, что он ее не любит, что он умер, что он встречается с Сириусом Блэком - Мерлин, да что угодно! Но каждый раз он обнаруживает себя рядом с ней, в квартирке в Косом переулке под самым чердаком и окнами на шумную улицу.
Буквально через полгода так не к месту упомянутый Сириус очень не вовремя заявится к своему другу с жалобами на скуку, на слишком долгие перерывы между полнолуниями и на такую неудобную периодичность "твоей мохнатой проблемы, Муни". Именно в этот день Гестия будет у него, и именно в этот день Ремус решит попросить ее не выходить из комнаты, чтобы любопытный Блэк поскорее вымелся и оставил их одних. Именно в этот день Гестия забудет, что она наконец узнала ту самую долю правды в их шутке, да и Ремуса тоже забудет. Профессор Флитвик всегда говорил, что Люпин отлично успевает в заклинаниях, требующих наибольшей сосредоточенности. Например, таких, как Обливиэйт.
По рекомендации Ремуса Дамблдор примет Гестию во второй состав Ордена. Там они познакомятся еще раз - только теперь без каких-либо последствий.

5. Желаемая внешность.
Karla Crome
1 | 2 | 3 | 4
Здесь можно написать и пафосное only, и что-нибудь в духе "не менять ни в коем случае", но я лучше опишу вам причины, по которым для меня Карла Кром - идеальная Гестия. Номер один: она обладает той естественностью и внутренним достоинством, которое я хочу видеть в Гестии. Номер два: она мне дико нравится. Да, это все :с

6. Способ связи с Вами.
Через гостевую и лс. Я очень хочу найти самого подходящего на эту роль человека, а не просто того, кто хочет поиграть в паре или всегда мечтал написать девушку одного из мародеров. для вас я открою вакансию любовницы
Поэтому я честно предупреждаю о том, что попрошу вас прежде всего написать небольшой пост или кусочек характера (или биографии) Гестии. Потому что я, как Тед Мосби, ищу ту самую, и Гестия - это она :3

I. Введение.

1.1. Имя и фамилия.
Remus John Lupin | Ремус Джон Люпин
Друзья называют Ремуса Муни, или Лунатик, согласно содержанию его "мохнатой проблемы". Сейчас Люпин уже практически отвык от этого, однако всегда рад слышать. Хорошие знакомые иногда зовут его Рем, но и это он слышит нечасто: не так много осталось хороших знакомых.

1.2. Дата рождения и возраст.
10 марта 1960
18 лет

1.3. Год окончания школы | Занимаемые должности.
1978; староста курса с 1975 по 1978 годы

1.4. Должность и приверженность мага.
Хронически безработный, перебивается временными заработками - на данный момент в книжном магазине "Флориш и Блоттс".
Лояльность: Орден Феникса, членом которого Ремус является с недавнего времени.

II. Основная часть.

2.1. Чистота крови.
Полукровен

2.2. Место проживания.
Великобритания, Лондон, Косой переулок

2.3. Ближайшие родственники.
ОТЕЦ. Джон Люпин | John Lupin. Полукровен, 57 лет. Бывший сотрудник Отдела по регулированию магических популяций, на данный момент тяжело болен и не работает.
МАТЬ. Сильвия Люпин (Марш) | Sylvia Lupin (Marsh). Полукровна, скончалась два года назад назад в возрасте 46 лет от драконьей оспы. Не работала большую часть жизни; по образованию была целителем.

2.4. Биография.
● Отец Ремуса был женат дважды; первая его жена оказалась неспособна к продолжению рода, и это не в последнюю очередь подтолкнуло Джона Люпина ко второй попытке. Брак с Сильвией был счастливым: почти сразу же родился сын, дела на работе пошли в гору, и он был безоговорочно доволен жизнью - до тех пор, пока судьба не свела его с агрессивным оборотнем Фениром Сивым. Ремусу тогда было четыре года, он был самым обычным непоседливым ребенком, боявшимся серых волков, которые, как говорила мама, выскакивали из-под кровати, если он не хотел ложиться спать. К сожалению, его отец волков не боялся. Джон был гордецом и поддерживал теорию о превосходстве волшебников над волшебными существами. Но если пренебрежение к гоблину в Гринготтсе не приносило никаких неудобств, то пренебрежение к яростному, одержимому яростью оборотню привело к необратимой трагедии.
● Ремусу было четыре, он был самым обычным ребенком и он должен был нести этот крест. Сивый не хотел убивать его - хотя одного взмаха когтями хватило бы, чтобы снести Ремусу голову. Он обрек его на худшую участь: стать тем, кого собственный отец так сильно презирал. Джон был раздавлен. Если бы не мама, немедленно бросившаяся спасать сына, Ремус бы просто истек кровью, пока его отец беспомощно стоял над ним. Подрастая, Ремус начнет понимать его. Он бы не пожелал своему ребенку жить с такой судьбой. Он бы тоже позволил ему умереть. Поэтому у него никогда не будет своих детей.
● Началась самая темная глава в его жизни. Пока Ремус был маленьким и превращался в не слишком сильного волчонка, с ним было просто справиться. Однако он рос, а вместе с ним рос и волк внутри. Однажды он выломал дверь и вырвался бы из дома, но отец вовремя успел посадить сына обратно на цепь. Люпины были вынуждены переехать: сначала на окраину города, спустя полмесяца - в дом на краю леса. Сильвия к тому времени окончательно ушла с работы, сославшись на слабое здоровье сына. Это слабое здоровье каждое полнолуние подрывало ее собственное - и Ремус, едва научившись это понимать, стал ненавидеть себя. Засыпать и просыпаться, желая себе поскорее умереть, задрать себя до смерти, успеть закрыть дверь в своем подвале так, чтобы родители не смогли зайти туда после его превращения и залечить раны. Но они всегда успевали. Только однажды, когда отец вдруг оказался дома, у Ремуса промелькнула слабая надежда на быстрый исход - но Джон вовремя взял себя в руки, и он выжил. Снова.
● Речи о том, чтобы ждать письмо из Хогвартса, не было. Ремус знал это, и все равно ждал, с горечью понимая, что пропасть между ним и миром для обычных детей невероятно велика. У него не было друзей-одногодок. У него вообще не было друзей. Мама старалась заменить ему всех сразу, но это не слишком помогало. Отец старался его не видеть - что ж, Ремус не мог винить его за это. Не сможет и позже, в шестнадцать, когда при умирающей жене и в кои-то веки действительно покинувшем школу по семейным обстоятельствам сыне Джон признается, что спровоцировало Сивого на роковое нападение. Все это было объяснимо. Другой жизни для него и не было. Однако в одном Ремус ошибся: не весь мир махнул на него рукой.
● Альбус Дамблдор продумал все до мелочей. Он подробно объяснил Джону, что Ремус точно такой же ребенок, как и все остальные. Он развернул на их обеденном столе чертеж подземного хода и, хитро поблескивая глазами, на память зачитал характеристику такого зловредного растения, как Гремучая Ива. Все это выглядело так, словно Ремуса приглашают участвовать в потрясающем приключении; он никогда не видел таких легких в общении и уверенных в лучшем исходе взрослых. Он не верил, что Дамблдор не шутит, поэтому извинился и ушел к себе в комнату. Спустя полчаса, убедив его родителей, Альбус Дамблдор убедил и самого Ремуса, подтолкнув его к первому шагу вперед. В тот вечер он и сам не помнил, как уснул, не пожелав себе назавтра не просыпаться.
● И он поехал в школу. А перед этим впервые в жизни выбрался из дома в лесу, чтобы купить волшебную палочку, которой, как Ремус думал, у него никогда не будет. Всю дорогу в поезде он молчал и не верил своему счастью: вот сейчас, еще чуть-чуть, и он проснется, снова увидит свою комнату, а, когда настанет время, спустится в подвал, чтобы превратиться в волка. Но время шло, и он просто ехал в том же "Хогвартс-экспрессе" рядом с не обращающими на него никакого внимания ребятами.
● Ремус думал, что Шляпа произнесет что-то о том, что в Хогвартсе еще нет факультета для оборотней, но она сказала, что он очень смелый. И первый раз в его жизни на него смотрели самые обычные дети, смотрели не как на ненормального, а как на равного, такого же, как и все. Он сел на скамейку. Пожал руку старосте, предварительно вытерев ее о мантию - с перепугу ладони были холодными и скользкими, как дохлые рыбины. И он был счастлив как никогда.
● Всего этого, впрочем, было мало, чтобы в мгновение переделать Ремуса. Он сторонился однокурсников, почти не говорил с соседями по спальне, был счастлив уже от того, что имел возможность читать книгу в гостиной, полной шумных гриффиндорцев и даже не рассчитывал, что у него появятся хоть какие-то друзья. И вдруг он обнаружил себя в одной компании с шумным Джеймсом, высокомерным Сириусом и подлизой Питом. Заслуга, разумеется, принадлежала Поттеру: он был тем цементом, который и скрепил всех четверых. И Ремус снова не верил и дружил так аккуратно, как только мог, чтобы, когда они поймут, почему все его тетушки болеют в полнолуния, было не так больно оставаться одному.
● Когда они узнали, Ремус помнил как сейчас, было утро субботы. Все трое нависли над ним, и даже у Сириуса, который до этого не выявлял интереса к тихоне, которого прицепом таскал везде его друг Поттер, в глазах был неподдельный интерес и... восторг? Ремус ожидал вил и факелов, но внезапно к цементу-Поттеру прибавилась еще одна составляющая: то, что, как думал Ремус, ни при каком раскладе не принесет ему ничего хорошего. У них появилась тайна. Джеймс стал еще веселей, Сириус уделил ему чуть больше внимания, Питер некоторое время подрагивал каждый раз, как Ремус окликал его. По-настоящему оценить то, что свалилось на него, Ремусу помог случай, когда Сириус без лишних разговоров дал в нос слизеринцу, назвавшему его психованным лунатиком. Таким образом, не стоит слушать Поттера, с пеной у рта утверждающего, что это он изобрел все эти потрясающие клички. Спасибо Слизерину! В кои-то веки.
● И время понеслось. Ремус был с друзьями, он был не один. Став старостой, он был готов врать в лицо Альбусу Дамблдору, чтобы прикрыть своих друзей. То, что дал ему директор, было чем-то невероятным. Но эти трое были куда более невероятными. Ремус держался в стороне от противозаконного так, как мог - например, не участвовал в травле Снейпа. Но что тут говорить, если Ремус лично придумал несколько самых хулиганских выходок, а в остальных принял деятельное участие советом? А когда Джеймсу пришло в голову стать анимагами, Ремус только пожал плечами. Не было уже ничего невозможного. И через год они вчетвером оказались в Запретном лесу, а на утро все вместе выглядели болезненными и уставшими. Но, разделенное на четверых, проклятие Ремуса оказалось куда легче.
● В конце шестого курса умерла его мама. Их общение с отцом стало медленно загибаться, а в школе неумолимо надвигались экзамены и выпуск. За воротами Хогвартса, впрочем, была потрясающая атмосфера для таких, как он: Темный лорд набирал силу и, ходили слухи, вербовал в свои ряды самых ужасных существ. Таких, как Ремус Люпин. Он блестяще сдал выпускные экзамены и принимал поздравления от сокурсников, уже зная, что впереди его ждет приблизительно ничто. Ремус уехал домой, но вскоре покинул отца и снял самую маленькую и жалкую квартирку в Лондоне, какую смог найти. Как вскоре выяснилось, работа ему не светила: в Министерстве имелись данные о его "мохнатой проблеме", а там, где об этом знать не могли, могли догадаться: вряд ли горстка школьников была единственными людьми, способными догадаться. Светлая полоса вновь оказалась связана с Дамблдором, пригласившим Ремуса в Орден Феникса. Но это же и пустило под откос другую сторону жизни: по мере того, как тучи над Магической Британией сгущались, Ремус начал отдаляться от друзей. Неровен час, и Пожиратели прознают, что он оборотень. Он снова подставит всех, кто верил в него: как неоднократно подставлял Дамблдора, отца, маму и своих друзей, рисковавших жизнью. Ремус больше всего на свете хотел бы отдать им свой долг. И он все больше и больше забивается в угол, потому что это все, что он может сделать.

2.5. Внешность мага.
◊ Цвет волос | глаз.
Каштановые / карие
◊ Рост | вес.
5.8 футов, 138 фунтов
◊ Физические особенности.
Ремус худощав для своих лет, однако, даже если бы ему удавалось питаться чем-то полезным и способствующим росту молодого организма, как в школе, ничего толкового все равно бы не вышло. Он часто сутулится и постоянно выглядит усталым, точно не спал всю ночь и тысячу ночей до нее. У него располагающее лицо с тонкими чертами, но цвет кожи всегда варьируется от бледно-серого до землистого, в зависимости от того, сколько дней осталось до полнолуния. Волосы немного длинноваты и оттого выглядят немного неряшливо: с тем образом жизни, который ведет Ремус, не остается времени на наведение марафета.
Он не любит яркие, выделяющиеся цвета в одежде, да и много вещей позволить себе не может; поэтому в гардеробе у него три водолазки с богатой гаммой цветов от темно-серого до черного, две пары самых обычных черных брюк да потертая мантия.
◊ Желаемая внешность.
Andrew Garfield

2.6. Характер мага.
Плечи Ремуса всегда опущены, словно он пытается раствориться в окружающей обстановке и стать максимально незаметным. Иногда он с горечью думает, что, имей он надобность стать анимагом, принимал бы облик даже не крысы, а земляного червя. Он выглядит таким усталым, словно в его восемнадцать лет прожил десять жизней по восемьдесят. Каждый день Ремус не проживает, а прокручивает, как одну-единственную заезженную пластинку. Он, способный найти нужные слова в самый плохой момент, способный подбодрить и утешить, к себе относится так, словно не существует вовсе. У него никогда не будет семьи, работы, счастливой жизни, в конце концов. Все это было перечеркнуто еще в детстве, и то, что Ремусу повезло поступить в школу и подружиться с Джеймсом, Питером и Сириусом - это для него хоть и невероятно счастливая, но случайность. Так легла карта, только и всего. Но Ремус умеет быть благодарным. Он дорожит дружбой этих троих так сильно, что меньшее, на что Ремус готов каждый день - это отдать свою жизнь за любого из них, не задумываясь. Что уж говорить о том, чтобы прикрыть глаза на обычную подростковую жестокость или вопиющее нарушение очередного школьного правила? Даже образцовая совесть Ремуса, диктующая все его поступки, послушно молчала в такие моменты. Было сложно поверить, что кто-то вообще хочет иметь с ним дело, а уж тем более называет его другом - но, раз так случилось, Ремус чувствует себя обязанным оправдать оказанное доверие. Принять себя и принять то, что другие совсем не против его существования, для Люпина слишком тяжело.
Почти всегда, когда говорит, он улыбается - слабо и как будто за что-то извиняясь. Сильно сутулится. Отмечает каждое полнолуние в своем блокноте - просто ставит черточку, как те, которые появляются на стенах у заключенных.
Терпеливый и доброжелательный, Ремус всегда пользовался расположением однокурсников; он не задирал нос и был готов разжевать нужный материал по нескольку раз. Его считали странным, но не настолько, чтобы тыкать пальцем и смеяться - а Ремус все это время жил в ожидании, когда все дойдет именно до этого, логичного по его мнению, завершения. Он очень пессимистичен, когда дело касается его самого. С детства Ремус наверняка знал одну вещь: он обречен и ничего не может с этим сделать. Он слишком устал, чтобы бороться. Слишком устал, чтобы следовать гениальному совету Джеймса и махнуть рукой на выпадающие из жизни несколько дней с полной луной. И жить он тоже устал - но слишком много людей приложили усилия к тому, чтобы он прожил почти девятнадцать лет в относительном покое. И он должен быть благодарен.

2.7. Дополнительные сведения и способности мага.
◊ Особые таланты.
Оборотень, но способностью это уж точно не считает - скорее проклятием. Обладает способностью доступно объяснять что угодно, безграничным терпением и доброжелательностью - словом, качествами, необходимыми для хорошего учителя. Великолепно подкован во всем, что касается Защиты от Темных Искусств.
◊ Навыки персонажа.
Успешно сдал тест на трансгрессию с первого раза; на метле умеет держаться, однако не очень любит этот вид передвижения.
Умеет вызывать Патронуса, однако он не принимает четкую форму: у Люпина просто не хватает на это счастливых воспоминаний. (© HPL)
2.8. Артефакты.
Был одним из владельцев и создателей Карты Мародеров, но, коль скоро Филч конфисковал ее у Питера, Ремус остался без артефактов. На данный момент у него нет даже метлы.
Волшебная палочка - волос единорога, бук, 10,4 дюйма

III. Заключение.

3.1. Связь.
my_bright_idea
3.2. Имеющиеся персонажи.
-
3.3. Пример отыгрыша.
Дверь в квартире Ремуса закрыта на все замки. Нет, он никого не боится - что может случиться с ним хуже, чем то, что уже есть? - да и надежд лишних не питает: створка как картонная, дунь на нее - повиснет на всех этих цепочках и прочих маггловских приспособах, взявшихся у сдавшего ее волшебника неизвестно откуда. Но замки нужно было закрывать, и, если руки тряслись, он мог успокоиться, убедив себя, что негоже спать с открытой дверью, что это - бытовая нужда, как вытирать рот салфеткой после ужина.
В квартире старая продавленная кровать, два стула да стол - Ремусу больше и не нужно. Он никогда не собирался вить уютное гнездышко и не чувствовал нужды в лишнем комфорте. На столе - остатки вчерашнего ужина, надкушенный сэндвич и немного маггловского пива. Полнолуние совсем скоро, и Ремус почти перестал что-либо есть - кусок в горло не лезет. Но через несколько дней он вновь будет ходить в лавку внизу за сырым мясом - не так часто, как хотелось бы, но хоть что-то, что перебивает этот неумолкающий голод. Сегодня он опять оставил работу. Очередной срок подошел: месяц - больничный в полнолуние - месяц - увольнение. Немного галлеонов в кармане и тысячи магазинов, где он еще не работал, впереди. Ремус грустно улыбается грязному окну и резко поворачивается к двери, быстрым движением вытаскивая волшебную палочку.
Эти замки для него - небольшое развлечение. Когда они тихо открываются, ведомые приказом от кого-то по ту сторону, он может гадать: пришли ли за ним? Друзья или враги? Сегодня он никого не ждал; стало быть, ко второму шансов больше. В Пожиратели он не пойдет, это дело решенное. Значит, надо всего лишь постараться не попасть им в руки.
Ремус считает про себя: первый замок, второй замок. Прокручивает в голове самые эффективные боевые заклятия. Его звали Ремус Люпин, ему было жалких двадцать лет. Нет, двадцать один. Придурок ты, Ремус.
Третий замок. Дверь, тихо поскрипывая, открывается внутрь.
- Драклы тебя возьми, - выдыхает раздраженный то ли полнолунием, то ли посетителем Ремус, не опуская палочки. - Да я в тебя едва Ступерфаем не кинул. Тысячу раз обсуждали, а тебе что в лоб что по лбу. Почему меня называют Луни, Сириус? Быстро, отвечай.

Замки он больше не закрывает - просто захлопывает хлипкую дверь. Год назад он надеялся больше к ней не притронуться, но, должно быть, упустил из виду ту часть, где говорилось о проклятой должности. А теперь вот он, профессор Люпин, второй день подыхает в затхлой комнатенке, ходит взад-вперед, то улыбаясь грязному окну, словно что-то припомнив, то хмуря брови. Странный был год. Странный был месяц - все будто в тумане. Ремус вспоминает, как блестели глаза у тринадцатилетнего Джеймса, вообразившего себя покорителем оборотней и великим волшебником, и, раздраженно вздохнув, стучит кулаком по груди, там, где уже старчески побаливает сердце от всех переживаний. Ему всего тридцать четыре, но за спиной все те же десять жизней по восемьдесят. Нужно бы навестить аптеку в один из свободных дней.
Глухой стук в дверь раздается так внезапно, что Ремус, не успевая подумать, на автомате распахивает ее и несколько секунд просто смотрит, пока гиппогриф за спиной Блэка не издает недовольный рокот.
- Мерлин, конечно. Если не мотоцикл, так гиппогриф, я должен был учесть,- он устало улыбается и крепко сжимает Сириуса, уговаривая себя не рассусоливать и опираться на факты. Люпин, возможно, самый сентиментальный нытик из мародерской компании; сейчас он шумно выдыхает и как ни в чем не бывало вытирает глаза ладонью. Пусть Сириус хоть соловьем зальется посреди гриффиндорской гостиной, ему-то что!
Ему-то что, повторяет про себя Ремус, одергивая себя и словно заново замечая комнату, ветхие занавески на окнах и отсутствие теплого камина. Он уже не семнадцатилетний мальчишка, вон и волосы седые - не видишь сам, что ли? Придурок ты, Ремус.
- Прости меня, - снова повторяет Люпин, вцепившийся в ту обиду, что он нанес тринадцать лет назад, как в прилипшую к подошве жвачку. - Какой же я придурок, идиот, честное слово, Пэд, я полный идиот. Ты есть будешь? У меня есть немного мяса и что-то для нормальных людей наверняка найдется. Заводи своего коня, мы поместимся.

Вот уже полгода Ремус Люпин примеривался к новой жизненной философии. Раньше она звучала скорее как мотто, что-то вроде "Тише воды, ниже травы" - достойная фраза для семейного герба, можно разместить точнехонько под воющим на луну волком. Сейчас же, после полугода переездов, поисков работы и, что самое мучительное, поисков места для превращения Ремус не мог даже продолжать свое существование человека, старательно игнорирующего проблему. Во-первых, потому что одна проблема давно разрослась в едва ли не сотню, как будто, когда рубишь голову одной, она отвечает сотней новых. Во-вторых, больше ответственность перекладывать было не на кого - да он, впрочем, никогда и не стремился, но сейчас все было по-другому. Друзья в школе могли выручать его, сейчас же Ремус перед каждым полнолунием вступал в трения если не с Сириусом, который был твердолоб ровно настолько, чтобы напевать новые хиты в самый разгар споров, то хотя бы с Джеймсом; Питеру не приходилось повторять дважды, насколько опасными становились их прогулки в условиях дикой природы. Все это было тщетно, и последний раз Ремус в одиночку аппарировал в лес Дин, разрываясь от подкормленного чувства собственного достоинства, радости от того, что выиграл спор и сберег друзей хотя бы так и чудовищного одиночества, от которого Люпин так отвык. После места для превращений следовало думать о заданиях для Ордена, о работе, о жилье, о еде - именно в таком порядке, так что ни на раздумья, ни на развлечения времени не оставалось. Так что сколько бы Ремус не был обязан Дамблдору, но, когда ему прямо говорили, что на нынешнем небольшом собрании его присутствие вовсе не обязательно - он хватался за эту возможность. Уполномоченный по делам оборотней в его лице относился к таким заявлением исключительно с благодарностью, и ничем другим. Вот и сегодня он с легкостью согласился сопровождать Лили на открытие новой кондитерской; Джеймс, Ремус знал точно, напросится на то туманное задание, о котором Люпину Дамблдор сказал только, что перед полнолунием он - не лучший дипломат на свете. Что ж, тут не поспоришь; да и превращать воздух в бесперебойную речь на три часа он не умеет. Поэтому, нагруженный в придачу к надобности провести вечер более или менее весело еще и дружеским долгом, Ремус ждал Лили в "Дырявом котле" чуть загодя, и уже успел подготовить ничего не значащие реплики на известие о том, что Сохатый передумал. Сто против одного, что Лили бы была против ночной вылазки в один из самых опасных уголков магической Британии, пусть даже в составе десяти делегаций. Но, черт возьми, следовало взять с собой кого-то еще: Ремус до того привык молчать по вечерам, что, выныривая из своих мыслей, приходилось буквально вытягивать себя за волосы.
- Говорить о квиддиче! А знаешь, как непросто слушать о нем? - Ремусу, честное слово, уже было немного стыдно. Он открыл Лили дверь в кондитерскую.